Опус про хорошо забытое старое.

                  Сегодня на даче, в стоящей под снос старой времянке, нашел подшивку изданных еще во время правления Михаила Сергеевича журналов "Пионер". Ныне данное название ассоциируется у меня только лишь не к месту тут помянутым университетским гомиком, а во времена моего золотого детства, когда и трава была зеленее, а солнечных дней в году больше, это был Журнал. Подписка на него давала супер-профит для маленького шустрого персонажа, коим я тогда являлся: две замечательные игры г-на Голицина  (Пираты и Захват колоний-с, да, мечта любого пионера), страшные истории про красную руку, белые пальцы и зеленое покрывало (обосраться можно было со страху от таких истории на ночь для маленьких пионеров, где красная рука душила законополсушных граждан, белые перчатки играли на пианино и т.п. - я лично так и делал). Постепенно журнал скатился в уг, особенно когда его редакторы попытались объяснить юным читателям, что такое перестройка, гласность и прочая хуйня. В журнале появились картинки забугорных мафонов, четких пациков в японских кроссах и дутых куртках,  в перерывах между героиновыми приходами думающих, как бы построить что-то новое и светлое. Совершенно убило журнал наверно некое "karate", которое мелькало на каждой второй картинке. В один прекрасный день он просто перестал выходить.

                 Так вот, в первом открытом мной номере была заметка о том, как советские дети (а речь шла о лицах мужского пола) должны поддержать конверсию оборонной промышленности. Вова кому-то отдал свой пистолетик,  Коля сломал свои пушки и танчики, Петя, Вася и другие мальчиши тоже что-то сделали. Тут же был приведен пример, что в солнечной Норвегии, например, дети играют только во все мирное и доброе (да-да, мр. Брейвик), собственно что следует делать и всем хорошим пионерам. Я сначала повелся, прикинув, что из ненужных оборонных запасов можно законсервировать, а что утилизировать, но потом пришла Мысль, а точнее Вопрос - а что я буду делать после окончания конверсионных мероприятий. Об этом журнал умолчал. Теперь я думаю, что  все эти мальчишки пошли играть в барби, а потом скурвились. Я же свой деревянный АК не сломал, а так и продолжал играть в войнушку во дворе. Пропаганда пацифизма прошла мимо.

                 Интересно устроен мозг -  про эту журнальную статью я давно забыл, как и про сам журнал. Многих раздолбаев, с которыми играл во дворе, тоже забыл (ну не часто вспоминаю скорее). Забыл про то, что с высоты опыта восьмилетнего паренька забацал ответное разгромное письмо в редакцию, но так и не отправил. Забыл и про деревянный АК. Если бы я его сейчас смог вернуть из ворующей зачетные вещи временной воронки, я бы поставил его рядом с более серьезными игрушками, делающими "бабах" без помощи губ и языка (в этом случае кричать "падай-убит" тоже не надо). Если его не удастся найти где-нибудь в комиссионке, сколочу как-нибудь из дерева сам. Зачем? А чисто для памяти. Ведь если бы не полез вместе с рабочими в хламовник, маленький эпизод детства так бы и остался похоронен где-то в глубинах памяти. Но стоит только вспомнить что-то одно, как воспоминания начинают течь широкой рекой, то, о чем вроде уже давно забыл, снова встает перед глазами. Какие-то моменты переживаешь заново с радостью, какие-то вспоминать не хочется (вот подарил другу несколько ГДР-овских ковбоев, а потом передумал и забрал обратно - Леха, прости).

                 В общем, как небольшой итог: пью коньяк, ем лимон и читаю Пионер. Про красную руку и зеленую простыню. Последнего номера правда не хватает, как и нескольких страниц. Жена спит. Желаю всем крепкой памяти и пацанского уже 9 марта. Вот только что вспомнил, что еще и "Искорку" выписывал... Дочитаю, возьму фонарь и пойду поищу.